Незабвенный Бавин

Коллектив редакции «Тихоокеанская звезда» в «эпоху» Бавина

Валентин Васильевич Бавин прошел в редакции «Тихоокеанской звезды» едва ли не все ступени газетной иерархии - от литсотрудника (сегодня этого понятия не существует, вместо него - корреспондент) до заместителя редактора. Он приехал в Хабаровск после окончания факультета журналистики Московского государственного университета. Первая  запись в личной карточке Бавина была такая: «Зачислить на работу в редакции литсотрудником отдела пропаганды с окладом 75 рублей».
В своей автобиографии Бавин написал: «Я, Бавин Валентин Васильевич, родился 5 января 1936 года в Амурской области (Серышевский район, село Веденовка). В 1951 году окончил среднюю школу № 1 в г. Мценске Орловской области. Здесь же работал до поступления на факультет журналистики в МГУ им. Ломоносова, 1 сентября 1957 года.
В 1958 году в составе целинного отряда московских студентов выезжал на уборку урожая в Казахстан. В 1962 году вступил  в члены КПСС. Выполнял общественные поручения от комсомольского и партийного бюро факультета. После окончания университета в июне 1962 года был направлен на работу в г. Хабаровск».
После должности литсотрудника Бавин работал в качестве заместителя ответственного секретаря. Затем был назначен заведующим отделом советского строительства и быта, а в 1969-м - ответственным секретарем редакции.
Из его газетной биографии выпали два года учебы в Высшей партийной школе при ЦК КПСС. В октябре 1972 года вернулся в «Тихоокеанскую звезду» и был назначен на должность заместителя редактора. Эту должность он исполнял до января 1978 года.
…Когда я пришел в газету в начале 1970-х, то застал  Бавина в качестве заместителя редактора. Помню, он  сидел в небольшом кабинетике, который был завален газетными подшивками, стопками рукописей материалов, своих и чужих. Трудился Валентин Васильевич в своем «логове» с утра до вечера.
К нему стекались сырые, плохо написанные статьи, репортажи, заметки. Им надо было придать печатный вид. Бавин приглашал к себе авторов-неудачников, деликатно как-то объяснял, чего в этих материалах не хватает, что написаны они небрежно, торопливо.
- Я их еще раз перечитаю, так что оставлю у себя, потом еще поговорим …
Что означало Бавинское «перечитаю», в редакции знали все. Он клал чистые листы бумаги рядом с неудавшимся материалом и переписывал его полностью. Эти «бавинские» заметки со временем появлялись в газете такими, что их авторы порой не узнавали переписанный текст. 
А вот как вспоминала о Валентине Васильевиче журналистка «ТОЗа» тех лет Екатерина Рудик:
«Большой, нескладный, с эйнштейновской гривой светлых волос, он отвоевал себе право печататься хоть и редко, но широко и ярко. Редко, быть может, потому, что, приняв от М.М. Фрадкина секретариат, держал на плечах много лет выпуск газеты.
К нему из девяти отделов поступал весь шквал газетных рукописей - передовые, информации, очерки, фельетоны. Всю эту, пока рукописную продукцию он вычитывал, давал жизнь или возвращал авторам, дабы оградить редактора и газету от макулатуры. В оценках был осторожен, немногословен. По работоспособности не уступал своему учителю Фрадкину и даже пошел дальше. Печатался, был молод, честолюбив и полон творческих сил.
До сих пор помню его по 80-100 строк прелестные эссе: «Чайка», «Озеро счастья». Вроде бы ни о чем. Летящая беспокойная птица близ Утеса, то вдруг неподвижно замирала обессиленная, то, взмывая в голубизну неба, уподоблялась силой авторского слова метерлинковской синей птице.
Или резко очерченное бликами поздней осени кривоватое дерево над Утесом с последним трепещущим теплым листом. Подобные  зарисовки вроде бы ни о чем были полны несказанной поэзии, авторской инстинктивной догадки о непостижимости и гармоничности мира.
В партийной газете подобные фортели не допускались. Однако тогдашний редактор Федор Куликов, сам в душе поэт, многое позволял Бавину. Есть основания предполагать, что Валентин как журналист расцвел при Федоре Георгиевиче. Ведь была маленькая драма в его творчестве.
Выпускник МГУ, он возжелал ощутить романтику леса и тайги.  Распределился в незнакомую, но с необычным названием газету «Тихоокеанская звезда». Ведь в городах и весях СССР были  гольные «правды» - пермская, магаданская, калужская…
Приехав в Хабаровск при параде чувств, он однако не пришелся ко двору. Его материалы сокращали, возвращали. Валентин не любил на эту тему распространяться в наших разговорах. Отработав добросовестно три года, - представляю чувства молодого человека с наполеоновскими мыслями, ощущающего свою невостребованность, Валя решительно написал  заявление об уходе. И поезд увез его в Казань.
Видимо, у Валентина было достаточно времени, чтобы сделать переоценку ценностей. Хабаровск зацепил его за живое, а новый редактор Куликов пригласил гордого журналиста в редакцию. Вот тогда начался взлет Бавина, ставшего в газете вторым человеком после  редактора.
Валентин знал нечто такое, о чем мы, журналисты из младшего эшелона, небитые, взращенные на оттепели, не догадывались. И что его, очевидно, мучило. Бавин не был человеком решенных вопросов, а душевные силы его уравновешивал другой дар - обостренное чувство  долга, не позволяющее углубляться в собственные сомнения.
К новому ответственному секретарю относились с почтением, и не только потому, что от него зависело, попадет «шедевр», могущий оказаться «мутью голубой», в корзину или пред очи «отца Федора».
В Бавина были немного влюблены все одинокие «тозовки», втайне проча его в мужья. А почему бы и нет? Единственный в редакции достойный холостяк. Конечно, не Ален Делон, но уж Пьер Безухов - точно.
Самостоятельный, не пустозвон, за бабьими юбками не бегает, в совместной жизни непременно будет надежным, верным другом. Привлекали его спокойный нрав, трезвость.
Но Валентин Васильевич относился ко всем «тозовским» дамам благожелательно и ровно, никого не отмечая. Пока не встретил ту единственную, любимую, которую так  долго ждал - Светлану Березовскую».
…В 1978 году Бавина у нас забрали. В крайкоме КПСС оказалась вакансия на должность зав. сектором печати. Кандидатуры подбирали тщательно, проводились беседы. Уговорили в итоге Бавина. Там он и работал до своей неожиданной кончины.
Александр ЧЕРНЯВСКИЙ.