Писатель, журналист, красный командир…

Вот таким Аркадий Гайдар появился на пороге «Тихоокеанской звезды»

«Что такое счастье – это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной». Кому принадлежат эти строки?

Сегодняшние школьники вряд ли знают ответ на этот вопрос. Но те, кто грыз гранит науки в советские времена, думается, помнят, что именно так заканчивается повесть Аркадия Гайдара «Чук и Гек».

К слову, именно эти слова были вырезаны на мраморной плите на могиле писателя в городе Каневе, когда его прах в 1947 году перенесли туда с лесной опушки у села Лепляво, где фашистская пуля оборвала жизнь Аркадия Гайдара.

С какой стати автор этих строк вспомнил об этом человеке? Дело в том, что 22 января – 120 лет со дня рождения Гайдара, красного командира, писателя, журналиста. Между прочим, именно в январе 1932 года Аркадий Петрович приехал в Хабаровск и стал корреспондентом «Тихоокеанской звезды».

О НЁМ СНИМАЛИ КИНО

Для нескольких поколений советских школьников придуманный писателем пионер Тимур был не литературным персонажем, а почти живым мальчишкой из соседнего двора, создателем тимуровского движения. Его участники, по сути, были первыми волонтёрами, добровольно и бесплатно помогавшими нуждающимся.

В годы СССР легендой была и сама фигура Гайдара. Снятый о нём в 1978 году фильм «Конец императора тайги» смотрится как типичный вестерн. Но самое интересное, что в основу киноленты легли реальные события – борьба частей особого назначения (ЧОН) под командованием юного Аркадия Голикова (Гайдаром, как известно, писатель станет позже) с бандой Соловьёва в Хакасии в начале 20-х годов прошлого века. Главную роль в фильме сыграл Андрей Ростоцкий.

Спустя годы после тех событий юного командира стало модно обвинять в чрезмерной жестокости. Но, как говорится, на войне как на войне. В годы Гражданской в сражающихся армиях гуманистов не было. Человеческую жизнь не ценили ни «белые», ни «красные», ни многочисленные бандиты. Но стоит помнить, что при жесткости к окружающим Аркадий не щадил и самого себя.

… Будущий писатель родился в 1904 году во Льгове, откуда семья переехала в Нижегородскую область, в город Арзамас, где также считают Гайдара своим.

Родителям будущего писателя были не чужды революционные идеи, мать после революции стала страстной большевичкой и, умирая в 1924 году от чахотки в далекой Киргизии, куда её послала партия, завещала сыну не щадить жизни для советской власти. Кстати сказать, Аркадий был единственным из четырех детей, кто приехал проститься с матерью перед её смертью.

Сам Голиков уже в 14 лет вступил в ряды Красной армии. К тому времени он успел принять участие в патрулировании Арзамаса и даже получил ранение ножом в грудь.

– Порядок моих фронтов был такой: петлюровский, польский, кавказский, Сочи, Кубань… – писал Гайдар в своих воспоминаниях. – Направлен на Кавказский фронт (март 1920 года). После захвата остатков деникинцев (армия генерала Морозова) под Сочи стоял с ротой, охранял границу с белогрузинами (мост через реку Псоу) за Адлером, но вскоре, когда генералы Гейтман и Житиков подняли на Кубани восстание, были мы переброшены в горы и всё лето до поздней осени гонялись за этими бандами.

Юному, по сути, человеку с ранениями и тяжелым заболеванием, без образования и денег предстояло начать новую мирную жизнь, которую он совсем не знал. Тут пригодилась его тяга к литературе – солдат революции Голиков решил стать писателем революции Гайдаром.

Правда, первая его повесть «В дни поражений и побед», вышедшая в ленинградском литературном журнале «Ковш» в 1925 году, ещё была подписана настоящей фамилией. Но это произведение было откровенно слабым и прошло незамеченно. Успех у читателей вызвали другие книги молодого писателя, которого узнали под именем Гайдара.

«ДАВАЙ ЗНАКОМИТЬСЯ: Я ГАЙДАР!»

Каким же ветром занесло известного детского писателя в наши края? Тем более что обстановка на Дальнем Востоке была тогда тревожной. Японские милитаристы захватили Маньчжурию, Китай. Горячая точка на карте была прифронтовым городом.

До Хабаровска Гайдар поработал в газетах от Перми до Архангельска. Денег было мало, старая контузия вызывала головные боли и алкогольные срывы, с литературой складывалось непросто. «В сущности, у меня есть только три пары белья, вещевой мешок, полевая сумка, полушубок, папаха – и больше ничего и никого, ни дома, ни места, ни друзей», – писал он в своем дневнике.

А ещё были развод с женой, которая ушла к другому, забрала сына Тимура, «ветер странствий», тяга к перемене мест, старые друзья-газетчики по Архангельску, которые звали Гайдара именно в «Тихоокеанскую звезду».
… Встретить Гайдара поручили Виктору Королеву, молодому журналисту газеты. Вот как он вспоминал об этом позже:

«Мне поручили встретить Аркадия Гайдара на вокзале, но поезд сильно опаздывал и приходил поздно ночью. Встреча наша состоялась, но не у вагона, не на вокзале, а в редакционном кабинете. Аркадий Петрович пришел в редакцию пешком и застал меня спящим на диване.

Я чуть приоткрываю левый глаз, но и одним им отчетливо вижу в щелку из-под пальто, как нога в хромовом сапоге постукивает в такт мелодичному посвистыванию. Повыше – черные галифе. Ещё выше – темная меховая шубейка, через плечо висит кожаная полевая сумка, какую носят командиры.

И наконец – лицо: чисто выбритое, широкоскулое и высокий выпуклый лоб. Шапка-чапаевка заломлена далеко на затылок, из-под нее выглядывает русый чубчик.

Крепкого телосложения человек сидит на краю редакторского стола, весело насвистывает и постукивает ногой об пол. В кабинете светло, незнакомого человека я вижу очень хорошо. Мурашки от стыда и обиды на самого себя пробегают по спине. Понимаю, что случилась беда, что «боевого задания» редактора я не выполнил, что поправить случившееся уже невозможно – лежу, не шелохнусь, не знаю, что делать.

Мне кажется, что блеск синих озорных, хитроватых глаз, устремленных на меня, проникает не только в щелку из-под пальто, но и самую душу, что человек этот видит и знает все. И тут слышу:

«Ну что? Проспал малость, растяпа?.. Вставай, вставай! Давай знакомиться». Он протягивает широкую ладонь, понимающе улыбается и говорит: «Аркадий Гайдар…»

В Хабаровске на улице Калинина, 86 – небольшой каменный особняк. Это старое здание редакции газеты «Тихоокеанская звезда», где работал Гайдар. Небольшой барельеф Гайдара, куцая мемориальная доска.

В редакции «Тихоокеанской звезды» хранится рукописная книга приказов за 1930–34 годы. Есть там и такая запись за 1932 год:

«Тов. Гайдар А. П. с 30 января с. г. назначается постоянным разъездным корреспондентом с окладом жалованья в 300 руб. в месяц. За эту ставку… т. Гайдар обязан дать четыре полноценных очерка в месяц. За весь материал, даваемый сверх этой нормы, т. Гайдар получает гонорар в общем порядке». Приказ № 8, подписанный ответственным редактором Шацким 31 января.

… Гайдар жил в двухэтажном особнячке по улице Фрунзе, нижний этаж дома занимали журналисты и писатели. Первыми новоселами его стали Борис Закс, выполнявший тогда обязанности выпускающего редактора, и Аркадий Гайдар. Затем к ним присоединились Елпидифор Титов, Борис Шишакин. Позже сюда переехали Петр Кулыгин и Дмитрий Нагишкин.

ОТ «ТАРЕЛКИ СЛИВ» ДО «ВОЕННОЙ ТАЙНЫ»

Поразительно, как писал Гайдар. За час-полтора он начисто с первого раза, без черновиков и помарок записывал всё, что за день было уложено в его голове и выстроено абзац за абзацем. Когда он седлал табуретку за столом, материал ужё был мысленно готов.

В его очерках нет потока сознания. Почти нет внутренней речи. Простые, ясные поступки героев. Гайдар никогда не ставил двух определений рядом, ему было достаточно одного.

Аркадий Петрович писал о бюрократах, о людях, которые «живут в великое время, а больше всего озабочены водопроводом, канализацией и копейками».

Темы его заметок разнообразны – это самодурство местных чиновников, неустроенный быт, кухонные разборки, жизнь обывателей, комичные жизненные ситуации.

«Бюрократ хитер, – писал Гайдар в фельетоне «Метатели копий». – Бюрократ, он – бездушен, бессердечен». Автор называет имена и фамилии, учреждения. Суть бюрократа-мещанина, по мнению Гайдара, – опошление всего. Когда бережливость становится жадностью, осторожность – трусостью, гнев – злобой. «Тупосердие» – вот этому имя, слово ввел А. И. Герцен, поразительно соединив в нем и тупость, и усердие, и бессердечие.

В очерке «300 робинзонов» он рассказывает о рыбаках, которых забросили на остров Римского-Корсакова, обещали следом прислать продукты и забыли. Месяц рыбаки голодали.

А в материале «Сережа, выдай» Гайдар пишет о складе и лавке «Союззолота», в которых продавали дефицитные товары для тех, кто добывал золото. Но в нем по блату и записочкам руководства вещи и продукты продавались родным, близким и нужным людям.

Гайдар собрал эти записки и процитировал: «Самойлов! Выдайте Корякину чулок женских пар 6… Кожевников». «Самойлов! Отпусти этому человеку 3 метра мануфактуры, необходимой ему для исшития трусов». В газете опубликовали карикатуру: мужчина в огромных трусах, сшитых из трех метров ткани. «Сережа! Не откажи в просьбе, дай спирту сему подателю. Нужно для одного обстоятельства».

Рвачество и хулиганство осуждает в статье «Хотели прислать милиционера». Чтобы написать статью, он поехал в леспромхоз, побывал на лесоповале, в столовой, в бане и увидел, что кормят отвратительно, в бане – колотун, работа организована плохо.

После публикации материала руководство района навело порядок на участке, никто уже не стал дебоширить, отпала надобность в милиционере.

Последним его выступлением в газете был очерк «Тарелка слив». Гайдар узнаваем по первым же строчкам, которые поднимаются до афоризмов.

Вот его начало: «Есть в Хабаровске такое тихое племя – садоводов-любителей. Это рабочие, служащие, железнодорожники… Они украдкой копаются в своих карликовых садах… И вот человека, который без устали работал днем в больнице (он фельдшер), а вечером до поздней ночи копался в саду, объявили на службе кулаком…»

Гайдар защитил садовода. Напечатан очерк в «ТОЗе» 11 сентября, уже после его отъезда. В статье он выразил надежду, что когда он в следующий раз приедет в Хабаровск, у каждого жителя на столе будет тарелка слив.
Впрочем, в Хабаровске Гайдар писал не только газетные материалы. Именно здесь начал сочинять свою «Военную тайну». Причем в стенах… Хабаровской психиатрической больницы.

«За свою жизнь, – читаем в дневнике, – я был в лечебницах раз 8 или 10. И это единственный раз – эту хабаровскую, сквернейшую из больниц, – я вспоминаю без озлобления, потому что здесь будет так неожиданно написана повесть о «Мальчише-Кибальчише».

… Осенью того же 1932 года (хабаровская командировка писателя длилась в общей сложности семь месяцев) Аркадий Гайдар решил поселиться в Москве. Его книги уже выходили в столичных издательствах. Поначалу не было жилья, денег, но от книги к книге росла слава писателя, пришел успех. В середине 30-х он женится снова, удочеряет дочь супруги Женю, имя которой вместе с именем своего сына дает главным героям знаменитой повести «Тимур и его команда».

В 30-е годы выходят самые известные произведения Гайдара: «Школа», «Дальние страны», «Военная тайна», «Дым в лесу», «Голубая чашка», «Чук и Гек», «Судьба барабанщика», в 1940 году – уже упомянутая повесть о Тимуре.

Когда началась Великая Отечественная война, Аркадий Гайдар попросился на фронт, но ему отказали по болезни. Тогда писатель пошел на хитрость – он взял командировку в «Комсомольской правде» и уже 20 июля, меньше чем через месяц после нача ла войны, уехал в Киев фронтовым корреспондентом. А когда армия попала в окружение, Гайдар остался воевать в партизанском отряде.

Он стал пулеметчиком в команде разведчиков. 26 октября 1941 года в стычке с немецким патрулем на маленькой станции близ украинского города Канева писатель погиб. Гайдар был сражен всего одной пулей, которая попала прямо в сердце. Ему было всего 37 лет.

Подготовил 
Игорь ВЛАДЫКИН.