Военная тайна солдата и писателя

В это здание, где в 30-е годы размещалась редакция «Тихоокеанской звезды», приехал Аркадий Гайдар

ПОСЛЕСЛОВИЕ
К ПРИКАЗУ

… В январе 1932 года тогда еще малоизвестный Аркадий Гайдар вышел из поезда на Хабаровском железнодорожном вокзале. Была глубокая ночь. Никто гостя не встречал, потому что молодой газетчик «ТОЗа» В. Королев в ожидании поезда уснул в редакторском кабинете.

Гость в тяжелой теплой шубе пешком добрался до редакции «Тихоокеанской звезды», куда был приглашен на работу.

Позже засоня вспоминал: «Проспал я, конечно, ненароком. Гайдара очень ждал долго, но уснул. Уснул нечаянно - прилег на диван, чуток отдохнуть… Просыпаюсь, слышу, что кто-то рядом посвистывает, притопывает ногой. В щелку вижу, в редакторском кабинете совсем светло, на краю стола сидит человек в меховой дохе, в шапке-чапаевке, с командирской сумкой через плечо…»

Так появился в «Тихоокеанской звезде» новый человек - А. П. Гайдар.

Вот выписка из приказа от 31 января 1932 года: «Тов. Гайдар А. П. с 30 января с. г. назначается постоянным разъездным корреспондентом с окладом 300 рублей в месяц. За эту ставку (300 рублей) т. Гайдар обязан дать четыре полноценных очерка в месяц. За весь материал, даваемый сверх этой нормы, тов. Гайдар получает гонорар в общем порядке».

С того дня он стал штатным сотрудником «Тихоокеанской звезды». Но как он появился в Хабаровске и почему?

Вот как объяснял этот его поступок позже сын писателя Тимур Гайдар. «Газета занимала важное место в жизни Аркадия Гайдара. Он работал в «Звезде» (Пермь), в «Уральском рабочем» (Свердловск), в «Волне» («Правда Севера») - (Архангельск), был разъездным корреспондентом московской «Рабочей газеты»… На Дальнем Востоке работал в «Тихоокеанской звезде». Часто печатался в «Красном воине».

Его рассказы можно встретить в старых подшивках «Правды Востока» и «Туркменской искры»…

В июле 1941 года Аркадий Гайдар ухал в действующую армию военным корреспондентом
«Комсомольской правды»…

Конечно, он не случайно оказался в Хабаровске - писатель жадно познавал новый мир, за который ранее сражался с молодых лет. И был бездомным…

ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ

В Хабаровске в то время газету возглавлял известный в стране человек, редактор многих тогдашних изданий - Иосиф Исаакович Шацкий. Он пригласил в редакцию знакомых ему журналистов по прежней работе, писателей - Петра Кулигина, Александра Фетисова, Аркадия Гайдара и других. В редакцию был вхож и Александр Фадеев, ставший редактором журнала «На рубеже».

Многие из этих людей позже будут репрессированы, расстреляны, в том числе и их редактор Шацкий (погиб в лагере).

Аркадий Гайдар был слабостью Шацкого - редактор высоко ценил в нем литературное дарование, поручал ему наиболее трудные и ответственные задания.

Он получил в редакции самую почетную должность - специального корреспондента (в советские годы очень долго журналисты, удостоенные этого звания, считались «белой костью»).

У Гайдара была страсть к разъездам, его влекли новые места огромного Дальнего Востока. Вот лишь немногие маршруты его поездок: Иман, Турий Рог, Камень-Рыболов, Сучан, Артем, Владивосток, Сахалин, озеро Ханка, Сихотэ-Алинь…

В своих очерках он всегда стремился поднять вопросы проблемные. Я назову некоторые из его 19 публикаций в «Тихоокеанской звезде» (список составил наш покойный коллега А. С. Сутурин).

Написанная с юмором коррес­понденция («ТОЗ», 28 апреля 1932 г.) под названием «300 Робинзонов» вполне тянет на фельетон. Существовавший в те времена Дальгосрыбтрест снарядил 300 рыбаков-колхозников на остров Римского-Корсакова выловить 32 центнера ивасей - такая была поставлена перед ними задача. Снарядили судно и высадили этот десант, пообещав, что спецовки, продукты им завезут следом. Но прошло несколько дней - никакого кораблика на горизонте. Оголодавшие робинзоны бродили ошалело по острову, глядя на горизонт. Случайно наткнулись на здешнюю небольшую звероферму, где была небольшая радиостанция. Робинзоны на общем собрании сочинили злую телеграмму в трест, где в чиновничьих недрах о рыбаках просто забыли. Получив радиограмму, стали рыться в документах. Нашли. «Тогда, - писал Гайдар, - установив долготу и широту острова, который к величайшему изумлению Дальгосрыбтреста оказался совсем под боком, после долгих тщательных препирательств на тему о том, кто виноват в этом деле, Дальгосрыбтрест снарядил экспедицию
с продуктами, каковая и прибыла к этим изголодавшимся, справедливо обозленным людям».

Такая вот живописная картина вышла из-под пера Гайдара. Картина маслом…

Писал он и на другие темы. «Современный бюрократ хитер», - так начинался его очерк «Метатели копий». В нем досталось тем самым бюрократам, которые и сегодня живут и лукавят («ТОЗ», 15 июня 1932 г.).

Последняя статья Гайдара в нашей газете называлась «Тарелка слив» (11 сентября 1932 г.). Автор мечтал о времени, когда дальневосточная земля покроется садами. Сегодня это стало реальностью.

МАЛЬЧИШ-КИБАЛЬЧИШ

Потом был нервный срыв, скандал с битьем фарфоровой коллекции интеллигентного соседа-обидчика… больница… Здесь, в больничной палате, он начал писать новую повесть. Вот записи из его дневника: «Надо собраться и написать для «Молодой гвардии» книгу… Только сегодня начинаю писать эту книгу. Она вся у меня в голове, и через месяц я ее окончу… Это будет повесть. А назову я ее «Мальчиш-Кибальчиш»…

«Было написано 25 страниц, и все шло хорошо… А когда перечитал, то перечеркнул все, сел и снова написал всего 9 страниц - стало гораздо лучше.

… Неожиданно, но совершенно ясно понял, что повесть моя должна называться не «Мальчиш-Кибальчиш», а «Военная тайна».

Еще одна запись из дальневосточного дневника такая: «За последние дни в Хабаровске спокойнее. Немного улеглись толки о возможности войны. А все-таки тревожно… С Японией напряженно - но то ли привыкли - никто не ахает».

Повесть «Война» писалась трудно и долго. Он закончит ее только в 1934 году, а через год ее выпустит издательство «Детгиз».

ДВА ДЕДА
И ВНУК ЕГОР

В январе 2004 года случились две юбилейные даты - сто лет со дня рождения Аркадия Гайдара и 125 лет - Павла Бажова. Два знаменитых советских писателя, и тот и другой были дедами российского реформатора, премьер-министра при Ельцине Егора Гайдара.

И Гайдар, и Бажов в годы Гражданской войны с оружием в руках боролись за коммунистические идеалы, искренне верили в них.

В московских «Известиях» благодарный внук рассказал о своей семье и своих дедах. Отцом Егора был сын Гайдара Тимур, а матерью - Ариадна Павловна Бажова, дочь уральского сказочника. Вот что писал о своих дедах их внук Егор:

«… ненормально, когда в четырнадцать лет человек берет в руки винтовку. И человеческая трагедия деда связана именно с тем, что он слишком рано оказался вовлечен в водоворот событий, в кровавую мясорубку. Но и в стороне по складу характера оказаться не мог.

И дальше - все своим чередом. Да, полк в 17 лет… Неужели его командиры были такими идиотами, чтобы семнадцатилетнему пацану доверить крупное воинское формирование? Голиков (подлинная фамилия Гайдара. - А.Ч.) был в боях, грамотный, храбрый, отправлен на курсы красных командиров в Киев. Киев в окружении - курсантов бросают в огонь, убило командира взвода - назначили Голикова, командира роты убило - назначили Голикова, убило командира батальона… И так далее…

Гражданская война в жизни деда - страшный стресс, травма на всю жизнь. Мальчишка… был вынужден не просто убивать людей в бою, но и расстреливать струсивших подчиненных, отдавать жестокие приказы. А потом ему говорят: нет, дорогой, количество твоих ранений и контузий не позволяет даже думать о дальнейшей военной карьере. И выкидывают на улицу: больше не нужен. Ему 20 лет. Ни образования, ни профессии. Ненормальный кровавый опыт за плечами. Тяжелейшие последствия контузии. Можно было сойти с ума. Его мучили внезапные приступы безумной головной боли. Боль могла накатить внезапно. Лекарства не помогали. Лекарство было свое - он резался. Мог взять бритву и полоснуть себя… Просто боль пересилить болью. Приступ сменялся полосой тяжелой депрессии.

Пил ли он? Обычно. Ни больше, ни меньше, чем любой в России. Но во время этих приступов мог, в полосу депрессий - мог сорваться. А вообще… Очень чистый, светлый, добрый и веселый человек. Любящий детей, друзей, большой придумщик…»

ФИБРОВЫЙ ЧЕМОДАН

На Великую Отечественную
войну Гайдар уехал 22 июля 1941 года в Киев. Тогдашний редактор «Комсомольской правды» через ЦК ВЛКСМ выхлопотал писателю пропуск на фронт как военкору газеты. На подступах к Киеву шли ожесточенные бои.

А что было перед этим?

Гайдар уже был известным детским писателем. Вот небольшой абзац из книги С. В. Михалкова «Частная жизнь»: «Частенько ко мне на свидание из давних лет приходят мои прежние друзья, детские писатели. Вспоминаю с ними разговоры, нечаянные встречи… Пробую добраться до истины, когда думаю о такой непростой фигуре, как Гайдар. Аркадий Голиков, он же Гайдар. Во время «перестройки» вдруг выяснилось, что один из любимейших детских писателей в мое время служил в войсках ЧОНа - частях особого назначения, которые карали всех, кто не хотел идти за красных. Как соединить вроде бы несоединимое?..

В чем же главный секрет, главная военная тайна Гайдара?

Я думаю, Аркадий Гайдар интересен прежде всего тем, что превосходно умел сливать воедино советскую романтику с сущностью нашей действительности.

Наверное, многие знают о крылатой фразе, которую однажды сказал Гайдар. Он шел на станцию, как всегда, в окружении ребят. Мальчишки с гордостью тащили неказистый, видавший виды фибровый чемодан писателя.

- Аркадий Петрович, - спросил кто-то из ребят, - почему вы такой знаменитый, а чемодан у вас так себе?

- Не горюйте, не расстраивайтесь, - ответил Гайдар. - Хуже было бы, если бы чемодан у меня был знаменитый, а я сам так себе…

ВОЗВРАЩЕНИЕ
В КИЕВ

В 1941 году Гайдару исполнилось 37 лет. В светлых легких его волосах даже не угадывалась седина. На второй день войны он получил задание написать киносценарий «Клятва Тимура». Срок - 15 дней. Никогда он не писал так быстро. Война ведь! «Клятву Тимура» он написал за 12 дней, его торопило желание скорее уехать на фронт. Но медкомиссия в призыве на действительную военную службу ему отказала. Однако, предчувствуя такой оборот дела, Аркадий Гайдар уже подготовил запасной вариант. Он знал, что все равно, любыми путями должен быть на фронте.

Вот что вспоминал о том времени сын писателя Тимур Гайдар.

«Отец отправился в редакцию газеты «Комсомольская правда». Борис Сергеевич Бурков, бывший тогда заместителем редактора этой газеты, рассказывал потом, что Гайдар пришел озабоченным… просил помочь отправиться в действующую армию.

«Мы обрадовались, решив, что он будет очень нужен газете в качестве военного корреспондента. Договорились, что редакция через ЦК комсомола обратится в Глав Пур РККА. Уехал от нас Гайдар в хорошем настроении».

18 июля он получил пропуск Генштаба РККА в действующую армию.

19 июля «Пионерская правда» начала печатать «Клятву Тимура».

Через день Аркадий Гайдар уехал на Юго-Западный фронт в качестве корреспондента «Комсомольской правды». В военной форме, но с пластмассовыми пуговичками на гимнастерке. Штатским.

Судьба сделала круг. Или, точнее, виток спирали.

Он ехал в город, где в 1919 году стал командиром, под стенами которого получил боевое крещение.

Утром 23 июля Аркадий Гайдар снова смотрел из окна пробитого осколками вагона на приближающийся Киев. Так же, как прежде, шумела листвой Владимирская горка.

Линия обороны города проходила в 20-30 километрах западнее Киева по речке Ирпень, где части Киевского УР - укрепленного района - остановили моторизованные соединения врага.

Весь Юго-Западный фронт простирался примерно на 300 километров. По «маршруту Ч - Ч» выезжали из Киева военные журналисты в полки и дивизии Юго-Западного фронта, занимавшего позиции от Чернигова до Черкасс.

Как большинство находившихся в городе корреспондентов центральной печати, Аркадий Гайдар поселился в гостинице «Континенталь». Богатая гостиница в центре города, где раньше останавливались все приезжие знаменитости, была полупуста. Из обслуживающего персонала остались несколько человек. Но работает коммутатор. Журналисты занимают номера на третьем этаже.

В дни штурма Киева «Комсомольская правда» опубликовала первый очерк Аркадия Гайдара «У переправы».

Конечно, сейчас с картами и схемами, с книгами, посвященными Киевской оборонительной операции 1941 года, читаешь очерки Аркадия Гайдара иначе, чем той осенью, когда газета была как письмо с фронта.

Адрес первого фронтового очерка угадывать не приходится. Он указан в газете: 306-й Краснознаменный полк.

Последний очерк - «Ракеты и гранаты» - Аркадий Гайдар написал, сходив в ночной поиск с разведчиками 41-й дивизии на правый берег реки Остер.

Положение Киева резко осложнилось. Прорвавшиеся через Днепр вражеские части стремились с рубежа реки Остер выйти в тыл защитников города. В глубоком тылу всех армий Юго-Восточного фронта, замыкая их в кольцо, двигались навстречу друг другу крупные танковые группы Гудериана и Клейста.

В ночь на 18 сентября 1941 года был получен приказ: оставить Киев. Вместе с другими корреспондентами и работниками политотдела 37-й армии Аркадий Гайдар перешел на правый берег Днепра. Остаток ночи провели в Дарницком лесу. Утром двинулись на Борисполь…

«В октябре 1944 года меня вызвали к начальнику политотдела Высшего Военно-Морского училища имени Фрунзе, в котором я учился. Прерывая мой доклад, капитан 1-го ранга Вельский поднялся из-за стола, протянул несколько листков.

- Садись, читай.

Отошел к высоким, обращенным к Неве окнам кабинета.

«Справка о гибели военного корреспондента «Комсомольской правды» Аркадия Петровича Гайдара» занимала полстранички. К ней приложено донесение военного журналиста капитана А. Баширова:

«По заданию редколлегии я разыскал в Полтавской области могилу погибшего военного корреспондента «Комсомольской правды» Аркадия Петровича Гайдара.

В селе Лепляво хорошо помнят Аркадия Гайдара семьи погибших партизан Степанец и Касича. В селе Михайловском Каневского района Киевской области (в 18 километрах от Леплявы) я встретил жену лесника Швайко, сын которого был кучером и ординарцем у партизана Гайдара.

Из рассказов знавших Аркадия Гайдара колхозников и партизан мне удалось установить следующее:

1. В партизанский отряд Горелова Аркадий Гайдар попал в сентябре 1941 года вместе с группой полковника Орлова (бывшего начальника штаба Каневской истребительной авиадивизии ПВО).

2. Полковник Орлов со своей группой пошел на выход из окружения, звал с собой Гайдара, но Гайдар категорически отказался покинуть партизанский отряд…

3. Гайдар в партизанском отряде с первого же дня зарекомендовал себя отважным пулеметчиком и особенно отличился в бою на территории лесопильного завода, когда он и еще два пулеметчика успешно отразили натиск большой группы немцев.

4. Гайдар вел дневник партизанского отряда, написал несколько произведений в форме писем к сыну, жене, читал их партизанам. Но автор всегда носил их с собой, и они попали в руки немцев.

5. Гайдар погиб 26 октября 1941 года, в результате стычки с немецкой засадой. Как утверждает Бутенко, в этот день Гайдар и еще четыре партизана пошли на продбазу отряда. Там на них напали немцы, Гайдар поднялся и крикнул: «В атаку!». Его сразила пулеметная очередь (остальные четверо спаслись). Немцы тут же сняли с погибшего партизана его орден, верхнее обмундирование, забрали тетради, блокноты. Тело Гайдара захоронил путевой обходчик…»

Ранним утром 21 сентября 1947 года мы двинулись от лесной поляны возле села Лепляво к Днепру. Низенькая двухосная платформа (такие используют рабочие-путейцы) катилась, поскрипывая, по ржавым рельсам. Шпалы мешали почетному караулу держать шаг. Штыки поблескивали на солнце.

Тело Аркадия Гайдара нашли метрах в десяти от холмика, который 26 октября 1941 года насыпал путевой обходчик Сорокопул. Видимо, он сделал так, чтобы скрыть настоящую могилу от немцев и полиции, если бы они задумали к ней вернуться.

- Одна пуля, - определила жен­щина-военврач. - Прямо в сердце.

Узкие дощатые челны ждали нас на берегу. Они были украшены зелеными ветками, срезанными в прибрежном кустарнике.

Гроб с телом Гайдара сняли с платформы, перенесли в челн. Рядом встали солдаты, секретарь Каневского райкома КПУ Ткач, секретарь райкома комсомола Пащенко, еще несколько человек. В других челнах белели платочки учительниц из Канева и Леплявы.

Стрекотали подвесные моторы, но мне слышался голос отца, его песня о незакатной звезде, и звучали памятные с детства пророческие слова: «Похоронили Мальчиша на зеленом бугре возле синей реки…»

О том, как воевал Гайдар, есть и свидетельство фронтового корреспондента Михаила Котова: «Однажды батальон пехоты, в котором находились и мы, военкоры «Комсомолки», был прижат немецкими автоматчиками, - вспоминал он. - Мы подрастерялись. А тут еще комбата ранило. И вдруг голос Аркадия: «Слушай мою команду!» И Гайдар повел батальон в контратаку. Благодаря Аркадию удалось бойцов вывести из западни и спасти комбата.

Партизанский отряд, где воевал Аркадий Петрович, немцы разбили. С Гайдаром осталось пять человек. 21 октября они заночевали в хате крестьянина Степанова в селе Лепляво. Перед рассветом взяли продукты и пошли к лесу. Гайдар первым поднялся на железнодорожную насыпь… И тут же раздалась вражеская пулеметная очередь, сразившая Гайдара» …

ДЕД БАЖОВ.
УЛИЦА ЧАПАЕВА

Студенты факультета журналистики Уральского госуниверситета жили в одном из его общежитий по улице Чапаева, 16. Оно было недавно построено, здание в пять этажей, по обеим сторонам коридора располагались комнатки на четырех тощих студентов. Мест на всех нуждающихся не хватало, поэтому втиснули в проход пятую кровать с металлической сеткой впритык к единственную столику, служившему как обеденным, так и письменным. Как говорится, в тесноте, да не в обиде.

До того я с товарищами целый год обретался на частной квартире у армянина в зеленой шляпе. Поскольку я был из сельской бедной семьи - сыном мамы-инвалида, то меня поселили в общежитие. Койка моя размещалась у правой стены возле окна.

Внизу работала столовая со скромной и дешевой едой. Помнится бесплатный хлеб, который можно было брать на вынос. Идешь после лекций, нащупываешь в кармане копейки, прикидываешь, что можно к чаю прибавить…

В общежитии жили студенты разных факультетов. У журналистов был пятый этаж, последний.

Улица имени Чапаева была короткой, она вела переулком к большой, имени 8 марта, улице, по которой бегали громкоголосые трамваи. Это две или три остановки от места нашей учебы - здания бывшей духовной семинарии, отвоеванной у церкви советской властью.

Когда возвращался после лекций в общежитие, мой взгляд упирался в стоявший на углу просторный деревянный дом из бруса. Двор был огорожен забором из строганых досок. Это и был дом, где долго жил раньше знаменитый уральский писатель - сказочник Павел Петрович Бажов (на Чапаева, 11).

Изредка я переходил улицу на противоположную сторону, шел вдоль забора дома Бажова. В заборе были щели, заглядывал в них. Летом там зеленел огород, цвел садик, во дворе бегали дети. Полагаю, что это и были внуки, правнуки деда Бажова.

УРАЛЬСКИЕ КОРНИ

Как соединились две эти фамилии и вошли в историю советской литературы? Обратимся к воспоминаниям их внуков.

«Павел Петрович Бажов был старше Гайдара на двадцать пять лет, и жизненный путь его совершенно иной. Семья исконно уральских горнорабочих. Павлу очень хотелось учиться. Закончил земскую школу. Однажды учитель дал ему томик Пушкина. Парнишка выучил его наизусть. Став взрослым, учительствовал в женской гимназии в Екатеринбурге. Познакомился с будущей женой В. А. Иваницкой (из семьи польских ссыльных). Дальше была революция, Гражданская война. Примкнувши к красным, был рядовым, потом, как самый грамотный, стал комиссаром. При белых работал в подполье. После
войны стал журналистом.

- В тридцатые годы Павел Петрович, - вспоминал внук, - был в Свердловске зам. редактора областной газеты. Начались аресты. В 1938 году его исключили из партии, сняли с работы. Потом вручили повестку в НКВД. Явиться в такой-то кабинет. Бабушка сложила Павлу Петровичу «арестный чемоданчик», попрощалась - и он пошел.

Сидит у кабинета. Проходит час, другой, день к концу - не вызывают. Дед был человеком мудрым, взял тихонько свой чемоданчик, вышел, вернулся к себе на Чапаева, 11, запер калитку и год с лишним на улицу не выходил. Копался в огороде, вечером разбирал бумаги, записывал уральский фольклор. Бабушка тоже из дома не выходила. С ними жила бабушкина сестра Наталья Александровна, она и стала связью их с миром.

Оказалось, что это было правильное решение. В свердловском НКВД начались внутренние репрессии - сажали следователей 1937 года. В этой чехарде и неразберихе о Бажове забыли, а сам он о себе не напоминал.

В это затаившееся время он собирал материалы, которые стали основой его знаменитой «Малахитовой шкатулки». На это ушло полтора года».

Что произошло в это время с Гайдаром? «Отсутствие в доме, например, нормальной софы его не волновало, - вспоминал сын Гайдара Тимур. - Не потому, что не от мира сего. Просто стиль жизни. Лия Лазаревна Соломянская, первая жена писателя, от него ушла. Потом появилась еще одна семья, еще… Гайдар нравился женщинам».

ПРЕДЧУСТВИЕ ВОЙНЫ

Гайдар знал, что впереди страну ждет война. Вот что он писал еще в 1929 году: «Мы не знали, когда вражеские батареи откроют огонь на нашей западной границе, но мы точно знаем, что этот день придет».

Он пришел в июне 1941 года. Сын писателя Тимур Гайдар считал, что начавшаяся Великая Отечественная война для отца стала своеобразным психологическим выходом. Все стало на свои места. И героическая его гибель в партизанах - тоже подарок судьбы. Умер, как мечтал, - мгновенно, от пули в бою.

Оказавшись на Юго-Западном фронте, Гайдар написал и передал в газету «Комсомольская правда», военкором которой он был, пять очерков. Все они были опубликованы в августе - октябре 1941 года в «Комсомолке». Вот их названия: «У переправы», «Мост», «Война и дети», «У переднего края», «Ракеты и гранаты».

Последний из них был опубликован 4 октября, за 22 дня до гибели писателя.

В 1942 году в издательстве «Советский писатель» вышла книжечка, где были военные очерки Гайдара под названием «Ракеты и гранаты».

Что роднило двух этих замечательных писателей? Их литературное творчество. Хотя это были два совершенно разных человека. Гайдар - романтик, бродяга, объездивший почти всю страну. «То веселье, то хандра, несколько семей, частое безденежье. Работа - рывками, то сутками не выходит из-за письменного стола, потом разонравилось - бросил (отсюда такое количество незаконченных вещей).

Бажов - наоборот, спокойный, невероятно организованный, домовитый. Преданный муж, замечательный отец (шестеро детей, двое умерли в детстве, еще один, мамин брат, юношей трагически погиб при взрыве на заводе). Бабушка, кстати, была под стать мужу: неторопливая, мягкая, хозяйственная.

И Гайдар, и Бажов в гражданскую пошли к красным. С Аркадием Петровичем ясно. Бажов - другая модель: он ведь был старше, семья, профессия. Но выбор тоже сделал осознанно».

Таким увидел своих дедов их внук - Егор Тимурович Гайдар.