"Настоящие амурские рыбаки ушли в браконьеры?"

На целую неделю мы «выпали» из большой жизни, когда в последний день лета свернули на редакционной машине на главную рыбную трассу края - Николаевскую, сразу же окунувшись в пыль и бездорожье.

«Стиральная доска», «тележный путь», «экстремалка», «столбовая» - как только ни называют ее водители, отправляющиеся каждую осень в тысячекилометровый путь за рыбой на Нижний Амур.

Внимание, впереди что-то красное

Наша машина ползет по булыжникам, трясется по ухабам, пересекает русла нерестовых речек, взбирается на перевалы, на которых лежит густой туман, пробирается по шатким мостам. От Комсомольской трассы до Циммермановки - почти 300 километров, но для новичков, впервые попадающих в эти места, они кажутся вечностью. На одной из сопок, где по скалам стелется кедровый стланик, а с лиственниц клоками свисает зеленый мох, в глаза бросаются деревья, на которых висят разноцветные ленточки. Это не шаманские обереги, а предупреждение: «Внимание: впереди опасность!». По поверьям, если оставить здесь свой знак, то вернешься домой живым. Мы тоже выходим из машины и повязываем веревочки на ветки осины.

Рыбьи слезы на бутерброд не намажешь

От главы села Ольги Пимоновой узнаем, что с начала текущего года в Циммермановке родились 11 человек, а 20 умерли. Здесь зафиксировано рекордное количество свадеб - молодоженами стали девять пар. Народ худо-бедно живет тем, что дают лес и река. Но из почти двух тысяч селян едва ли наберется человек 600 работающих. Между тем официальное количество безработных всего 70 человек. Чем же занимаются остальные?

В местном леспромхозе висит объявление, призывающее население сдавать шишки лиственницы по 22 рубля за килограмм, но желающих идти в лес мало. Нынче урожай на подосиновики - их целое море возле трассы на камнях, но грибников с ведрами что-то не видать.

- Какие грибы и шишки? - искренне удивляется один из жителей. Он только что причалил к берегу на «Вихре», и на дне его лодки вместе с сеткой лежит с десяток кетин. - Сейчас озолотиться можно на икре, на рыбе...

Разговоры в Циммермановке только о рыбе да о том, кто больше всех ее добыл браконьерским путем. А солят и коптят здесь бочками впрок. Зеркало реки, куда сегодня обращены взгляды селян, кажется безмятежным, но в ее глубине продолжается грандиозный праздник природы: косяки рыбы, одевшись в пятнистый брачный наряд, преодолевают сотни преград, чтобы выметать икру в верховьях, породить миллионы себе подобных.

- Сколько всего лицензий на вылов рыбы дали? - интересуюсь у рыбинспектора Александра Лукьяненко.

- Пятьдесят пять штук на пять сел - по пять хвостов на одного человека.

- Конечно, это - слезы. Хорошо, если бы дали на школу и больницу, - добавляет глава села.

Рыбку колхозу, бочки - себе

- Чем больше сегодня рыбаков, тем меньше рыбы в Амуре, - посетовал в разговоре со мной глава Ульчского района Виктор Колесняк в Богородском, куда мы заехали после Циммермановки.

И добавил с горечью:

- Когда для браконьеров такое раздолье было?

По его словам, многочисленные рыболовецкие артели и национальные общины вместе с браконьерами, выловив рыбу в своих районах, нынче «добивают» амурское стадо кеты на ульчских тонях. Нынешняя рыбалка - не исключение. «Низовка» - последний лакомый рыбный кусок для всего рыбацкого круга. Доходов от рыбы для районного бюджета - чуть больше одного процента. Больше всего их от лесной отрасли - до 50 процентов, от леса можно взять больше, если вместо бревна, которое идет в Китай, заняться его глубокой переработкой, но здесь не дают вздохнуть высокие энерготарифы.

Есть ли архимедов рычаг, с помощью которого можно поднять экономику Ульчского района?

- Это очень сложно, - хозяин кабинета тяжело вздыхает. - Какую экономику можно построить, если рыболовецкие колхозы сидят на лимитах в 30-40 тонн?..

...В знаменитом в свое время колхозе «Память Куйбышева» красную рыбу сегодня принимают от рыбаков по три рубля за килограмм, а на рынке в Хабаровске ее продают по 45-50 рублей.

- Откуда такие цены? - поинтересовался я у председателя колхоза Владимира Коренькова.

- Чтобы попасть легально на лов, надо работать либо у нас, либо в общине, либо покупать лицензию. Мы всем желающим даем сетку, бензин - отсюда и цены. Ловят сначала на колхоз, а потом на себя...

Разговорившись с рыбаками по поводу столь низких расценок за их труд, я не услышал от них ни одной жалобы. Наоборот, рыбаки довольны: по их словам, для личного пользования рыбы хватает. Посолить бочку-две кеты за сезон - не проблема, а тем более продать на сторону. А еще пришлось услышать от председателя, что лимиты, спускаемые сверху, маленькие. Бодрости в его голосе не было. «А не получится ли как с летней, когда наука дала 73 тонны, а освоили - половину?» - сомневался он.

- Почему рыбы в Амуре все меньше? - задаю вопрос, ответ на который очевиден.

- Понаехали из Хабаровска, Амурска, Комсомольска, других районов… 297 судов! Сетку закинуть не дают...

Самок «шкерят», а самцов выбрасывают

Чем ближе к рыбной столице края - Николаевску, тем больше навстречу нам караванов рефрижераторов - таборы рыбацких бригад, сопровождаемые лицами кавказской национальности в униформе. Один из них повелительно поднял руку, но, увидев на лобовом стекле машины название газеты, ретировался. На въезде в Сусанино на горизонте реки замаячили лодки - здесь пошел рунный ход серебрянки.

На берегу нас поджидал начальник Богородской инспекции рыбоохраны Виктор Ефимов. Из разговора с ним выяснилось, что на четыре тысячи с лишним представителей коренных малочисленных народностей выделено 144 тонны нормовой рыбы и 15 тонн на лицензионный лов. Как избежать переловов?

- Несмотря на эти квоты и самые строгие запреты, народ любыми путями отлавливает столько, сколько ему нужно, - пояснил он. - Меня тревожит, что на нерестовых реках сегодня хозяйничают бригады, занимающиеся контрольным ловом осетровых для Тихоокеанского рыбохозяйственного научно-исследовательского центра. На них не распространяются ни «проходные» дни для рыбы, которая должна пройти в свои родильные дома, ни специально отведенные места для лова.

- А не пора ли инспектору и власть употребить?

- А как? У науки почти две с половиной тонны амурского осетра и более семи тонн калуги - это промышленные объемы. Инспекторов приходится ставить на выборку и на весы. За три дня добыто 14 самок, а если попадаются самцы, то их выбрасывают. Ущерб, наносимый природе, огромный...

Когда кончится бардак?

Сеет холодный дождь, «паромка» на Николаевск забита машинами с транзитными номерами, а на том берегу - длинная очередь возвращающихся на трассу «холодильников», возле которых топчутся люди. Ветер поднимает волну в Амуре. Самая рыбацкая погода - «южняк», три-четыре балла. Рыбалка идет прямо по курсу судна - десятки лодок идут сплавом, выбирая сети с рыбой. Возле пирса какой-то рыбак выплывает на двух баллонах с удочкой. Наутро, так и не сомкнув глаз в гостинице «Север» (в ресторане здесь всю ночь гремит музыка, видимо, она входит в перечень обязательных услуг для постояльцев), являемся к мэру города и главе Николаевского района Владимиру Войцеховскому.

- Когда бардак кончится на Амуре? - повторяет он мой вопрос. - Никому дела до этого нет: ни милиции, ни рыбоохране! Всем миром на Николаевский район сели, выгребают последнее стадо!

Он показал обращения, направленные в различные ведомства - от министерства природных ресурсов Хабаровского края до УВД края, - о наведении порядка с расстановкой рыбацкой рати в николаевских водах. По его словам, сегодня трудно разобраться, где какая тонь - браконьерская или лимитная. «Сверху» ответа так и не последовало, кроме телеграммы из УВД. Из нее явствует, что местная милиция должна сама принимать действенные меры. Однако, проехав по рыбной трассе туда и обратно, мы так и не заметили ни одного милицейского поста.

Настоящие рыбаки - все браконьеры?

Мы на заездке рыболовецкого колхоза «Ленинец». Заездок - большой помост на сваях, вынесенный на противоположный берег Амура. Под прямым углом к берегу стоит забор из бревен, заставляющий рыбу поворачивать к воротам невода. Все вместе это сооружение выглядит как буква «Т». На одном ее конце - будка, где можно спрятаться от ветра, на другом - ворот, с помощью которого рыбаки загоняют рыбу в ловушки. Наш гид, председатель колхоза Владимир Кузьмин, показывает рукой на лодки, стоящие наготове в стороне с сетками.

- Настоящие рыбаки все ушли в браконьеры. Мы по восемь миллионов рублей налогов платим, а они работают на себя.

- Можно ли здесь навести порядок?

- Нет желания у тех, от кого это зависит...

...Рыбаки спешат, осенний ход кеты длится в устье Амура всего несколько дней: упустишь время - не выберешь свои 57 тонн. Ветер прямо-таки валит с ног. В «загоне» невода, мелькая пятнистыми спинами, ходит рыба. Ее так много, что она выпрыгивает из сетей, хлопает хвостом по воде. Наматываются на деревянные барабаны концы, закрываются ворота - и закипает все вокруг от рыбьих плясок. Серебристый буйный поток вычерпывается гигантской ложкой из садка, а затем выливается в кунгас. На берегу сырец идет по транспортеру в цех на обработку, где женщины в резиновых фартуках орудуют ножами, разделывают рыбу. Тут же ее солят в огромных чанах. В икорном цехе - стерильная чистота. Ярко-розовые, с крупными икринками ястыки моются, растираются в ситах-грохотках, освобождаются от пленок...

- Сейчас пойдут в Хабаровск браконьерская рыба и икра, перебьют нам рынок, - сетует Кузьмин, подсчитывая сплавы «чужаков», вылавливающих, считай, колхозные лимиты у него из-под носа...

И здесь - палка

о двух концах

- Если навести порядок на тонях трудно, то можно ли закрыть нерестилища, чтобы ни одна браконьерская лодка не проскочила? - спрашиваю начальника Нижнеамурской инспекции рыбоохраны Ольгерда Чекушкина, который обеспечивает их охрану.

- Под каждым кустом автоматчика не поставишь, - слышу в ответ. - У нас 68 нерестовых речек, не считая озер. Как контролировать промысел, а также и нерестилища, если на каждого инспектора приходится по пятьдесят судов?

В разговоре он сообщил о том, что осенняя рыбалка - повторение летней по своей неорганизованности. Занятость населения, налоги - конечно, вещи нужные, но это палка о двух концах. Нельзя сегодня рыбу только ловить, ее нужно сохранить для будущих поколений. К примеру, только из одного Нанайского района в низовья спустилось около 30 предприятий - добывать нормовую рыбу для коренных народов Севера. Чекушкин в тревоге: опять придется актировать тонны сырца, брошенного по берегам нерестовых рек, - так нынче работают родовые общины. Можно было бы вместо этой орды поставить на Амуре одну-две артели - неразберихи станет поменьше. Да и квоты тоже ведь можно ограничить. Давать лимиты, к примеру, как в старые добрые времена, - самым достойным. У кого есть морозильные камеры и засолочные базы.

Говорят, что сегодня в Николаевске действует штаб по охране биоресурсов акватории Амура и прилегающего морского побережья. Возглавляет его городской прокурор. Основная его задача - координация действий всех защитников природы в период лососевой путины.

В эту поездку мы никаких конкретных действий на этот счет так и не заметили. Может быть, все впереди? Когда-то же должны навести порядок в низовьях Амура…

Александр САВЧЕНКО.